СМЫСЛ И НАПРАВЛЕННОСТЬ ИСТОРИИ

§2. Социальная философия Нового времени и эпохи Просвещения о направленности развития общества

Проблема сущностного осмысления человеческой истории, поставленная Вико, нашла свое продолжение в новоевропейской традиции Французского Просвещения. Впервые введенное Вольтером понятие «философия истории» ориентировало на философское осмысление истории как особой предметной реальности, связанной с эволюцией и процессом разумной деятельности человека.
Попытку теоретически исследовать историю, исходя из естественной разумной природы человека, предпринял вслед за Вольтером Жан-Жак Руссо — представитель второго поколения французских просветителей. Так изначально стала складываться специфика просветительского подхода к пониманию смысла и направленности человеческой истории. Эта специфика состояла в том, что сущностное содержание смысла истории неизменно сопрягалось с прогрессом человеческого разума и соответственно история человечества рассматривалась как движение по ступеням этого прогресса.
Наиболее ярко этот прогрессистский подход обосновал Жан Антуан Кондорсе в работе «Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума» (1795). Он рассматривал прогресс в качестве основополагающей тенденции человеческой истории, которая обеспечивает неуклонное движение человечества в сторону истины и счастья.
Кондорсе выделил в истории человечества 10 эпох, критерием различения которых служат успехи совершенствования человеческого разума, достижения им все более полной свободы.
Свою идею прогресса Кондорсе связывал не с просвещением монархов и правителей (как Вольтера, Монтескье), а с массовым движением индивидов, народов, наций, которые могут достигнуть высокой ступени развития благодаря применению техники, научным открытиям, совершенствованию нравов, правовых и политических институтов.
Однако достижение будущего счастливого состояния человеческого рода возможно, по словам Кондорсе, только после решения трех проблем: «уничтожения неравенства между нациями; прогресса равенства между различными классами каждой; наконец, действительного совершенствования человека».
Исторический оптимизм и преувеличенные надежды Кондорсе на роль человеческого разума в приближении золотого века человечества были более чем сдержанно восприняты Немецким Просвещением. История человеческого рода, писал Иммануил Кант, заставляет нас с негодованием отворачиваться от нее, мы «отчаиваемся когда-нибудь найти здесь совершенно разумную цель...»
Согласно Канту, история как целостная и единая, никогда не дается в опыте. Поэтому в поисках смысла истории следует исходить не из «начала», а из «конца» истории, из ее предполагаемых результатов, которые природа наметила своей высшей целью.
Мы вправе допустить, пишет Кант, что природа даже в проявлениях человеческой свободы действует не без плана и конечной цели. А потому историю человеческого рода можно рассматривать как выполнение тайного плана природы — установления совершенного государственного устройства как «единственного состояния, в котором она может полностью развить все задатки, вложенные ею в человечество».
В статье «Идея всеобщей истории во всемирно-гражданском плане» (1784) Кант выдвинул девять положений, формулирующих основные проблемы и трудности, которые предстоит разрешить человечеству на пути к достижению внутренней цели истории — установлению «всеобщего правового гражданского общества» как «всемирно-гражданского состояния».
Среди этих проблем важнейшие: сочетание максимальной свободы гражданина с принуждением, «установление законосообразных внешних отношений между государствами, развитие и совершенствование всех задатков, вложенных в человечество». Рационалистические и космополитические построения Канта, его телеологическая конструкция смысла истории оказались не вполне корректными в соотношении с практическим опытом мировой истории.
Попытка их переосмысления была предпринята немецким просветителем Иоганном Гердером. Согласно его концепции, все исторические события равноценны, они совершаются не ради каких-либо других, а для себя самих, в силу «культурной традиции и органической силы». А потому учение о конечной цели истории — золотом веке человечества, не применимо в исследовании исторического процесса. Будет ли разумно, вопрошает Гердер, думать о том, что все поколения людей существуют ради последнего, которое «воссядет на престоле посреди разбитого счастья всех предшествующих родов...»
Сохраняя просветительскую идею общей направленности исторического процесса к вечной цели земного существования — воспитанию и совершенствованию человека, Гердер делает акцент на многообразии исторических форм культуры, их самоценности.
Многообразие культур создает «гармонию движения» всемирной истории, ее «единое соразмерное целое», которое выступает как единая цепь развития человеческой общности и традиций, где каждое звено связано с предыдущим и последующим. Так, у Гердера зарождается по существу новый подход в понимании смысла истории — историцизм.
Свое фундаментальное обоснование историцизм получил в философии истории Гегеля, созданной в рамках его системы объективного идеализма. Всемирная история выступает у Гегеля как «разумное, необходимое обнаружение мирового духа», который проявляет свою «единую природу в мировом наличном бытии». При этом он проходит несколько ступеней в своем развитии и в качестве своей конечной цели имеет осознание свободы, осуществление ее в действительности.
«Сознание духом его свободы» выступает, по Гегелю, в качестве конечной цели всемирной истории, которая остается постоянной при всяком изменении исторических событий и выступает в них истинно деятельным началом. Средства, благодаря которым свобода осуществляет себя в истории — это действия людей, вытекающие из их потребностей, страстей, интересов. Они оказываются «орудием и средством мирового духа», цель которого «состоит лишь в том, чтобы найти себя, прийти к себе и созерцать себя как действительность».
Как и Кант, Гегель считает, что всемирная история «не есть арена счастья». В ней господствуют страсти, своекорыстные цели, удовлетворение эгоизма, имеющие наибольшую силу и ведущие к злу и гибели процветающих государств. Действия людей по удовлетворению их целей и страстей приводят часто к таким последствиям и результатам, которых они не желают и не ожидают. Эти последствия, не осознаваемые людьми, выходят за пределы того, что содержалось в их воле и сознании.
Гегелевский историцизм включает в себя два основополагающих принципа. Первый — это признание субстанциальности истории, наличие в ней в качестве основополагающей субстанции — разума, который обладает «бесконечной формой», «бесконечным содержанием» и «бесконечной мощью». Второй — утверждение целостности исторического процесса и его телеологичности, определение конечной цели всемирной истории как сознание духом его свободы.