литература
глава вторая
глава третья
глава четвертая
глава пятая
глава шестая
глава восьмая
глава девятая
глава десятая
глава первая
на главную
глава 7
 

ДУХОВНАЯ ЖИЗНЬ ОБЩЕСТВА

§4. Мораль как регулятор социального повеления


Человек — существо общественное. Потому, во-первых, что непременным условием «допуска» в жизнь общества является процесс социализации индивида, т.е. освоения им специфически человеческого образа жизни, основных ценностей материальной и духовной культуры. А во-вторых, потому, что современное индустриальное общество опирается на широчайшее разделение труда (материального и духовного), порождающего теснейшую взаимозависимость людей. Вот эта-то общественная связь и взаимозависи¬мость людей, возникающая из простого факта их совместной жизни, и является объективной основой морали — ведущего духовного регулятора жизни общества.
Под моралью обычно понимают некую систему норм, правил, оценок, регулирующих общение и поведение людей в целях достижения единства общественных и личных интересов. В моральном сознании выражен некий стереотип, шаблон, алгоритм поведения человека, признаваемый обществом как оптимальный на данный исторический момент.
Нормы и правила морали формируются естественно-историческим путем, по большей части стихийно. Они возникают из многолетней массовой житейской практики поведения людей, выкристаллизовываясь в качестве неких образцов только в том случае, если общество интуитивно осознает их несомненную пользу общему единству. Таким образом, мораль в принципе можно считать проявлением коллективной воли людей, которая через систему требований, оценок, правил пытается согласовать интересы отдельных индивидов друг с другом и с интересами общества в целом.


Моральное сознание.
Требования к индивиду в моральном сознании принимают самые разнообразные формы: это могут быть прямые нормы поведения (не лги, почитай старших и т.д.), различные моральные ценности (справедливость, гуманизм, честность, скромность и т.д.) и ценностные ориентации, а также морально-психологические механизмы самоконтроля личности (долг, совесть). Все это — элементы структуры нравственного сознания, обладающего целым рядом особенностей. Среди них стоит отметить: всеобъемлющий характер морали, ее внеинституциональность, императивность.
Всеобъемлющий характер морали означает, что моральные требования и оценки проникают во все сферы человеческой жизни и деятельности.
Любая политическая декларация не упустит случая проапеллировать к нравственным ценностям, любое произведение изящной словесности обязательно содержит в себе моральную оценку, никакая религиозная система не найдет последователей, если не включит в себя достаточно строгую мораль и т.д. Любая житейская ситуация необходимо имеет свой «моральный срез», который позволяет проверить действия участников на «человечность». Подобная «всеядность» морали связана со спецификой ее требований и оценок, заключающейся в их всеобщем, всечеловеческом и, безусловно, долженствовательном, т.е. императивном характере. Рабочим или бизнесменом, политиком или художником каждый из нас бывает лишь некоторое (рабочее) время, человеком же любой из нас должен оставаться постоянно.
Внеинституциональность морали означает, что в отличие от других проявлений духовной жизни общества (наука, искусство, религия) она не является сферой организованной деятельности людей. Проще говоря, не существует в обществе таких организаций и учреждений, которые бы обеспечивали функционирование и развитие морали. (Можно, правда, сказать и наоборот: этим занимаются все вообще и никто в частности, т.е. специально, за исключением профессиональных этиков.) И оттого, наверное, управлять развитием морали в обычном смысле этого слова так, как строится управление наукой, религией и т.д., просто невозможно.
Третья из названных выше особенностей морали — императивность — состоит в том, что большинство моральных требований апеллируют не к внешней целесообразности (поступай так-то и добьешься успеха или счастья), а к моральному же долгу (поступай так-то, потому что этого требует твой долг), т.е. носит форму императива, прямого и безусловного повеления. Люди давно уже убедились, что строгое выполнение моральных правил вовсе не всегда приводит к жизненному успеху, и тем не менее мораль продолжает настаивать на строгом соблюдении ее требований. Объяснить сей странный феномен можно только одним образом: лишь в масштабе всего общества, в суммарном итоге выполнение того или иного морального предписания обретает свой полный смысл и отвечает некоей общественной потребности. В каждом же частном, отдельном случае результат может быть как положительным, так и отрицательным, ибо зависит от множества случайных обстоятельств. Именно этим, вероятно, следует объяснять и настойчивый мотив обязательного бескорыстия любого морального поступка: добро следует творить не ради ответной благодарности, а ради самого добра как такового. В этом призыве, думается, есть вполне рациональный смысл, ведь общий баланс творимого добра и воздаяний за него сводится только в общем итоге, на уровне общества в целом. Ожидать же ответной благодарности на свои добрые дела в каждом без исключения случае, право, не стоит.

Функции морали.
Поскольку сущность морали не может быть выражена путем четкого выделения особой сферы деятельности человека (как в науке, искусстве, политике и т.д.), попробуем рассмотреть своеобразие ее социальной роли, т.е. основные функции морали. Среди множества выполняемых моралью функций основными принято считать следующие: регулятивную, оценочно-императивную, познавательную.
Главная функция морали, конечно, — регулятивная. Мораль выступает, прежде всего, как способ регулирования поведения людей в обществе и саморегулирования поведения индивида. Причем способ специфически социальный: он появляется тогда, когда естественно-природные регуляторы уже не справляются с усложнившейся организацией общественной жизни (родовой, трудовой, семейно-бытовой и пр.). При этом формирующаяся мораль изначально опирается на хотя бы минимальную свободу человека от естественных условий существования. Моральная регуляция имеет смысл и нужна там, где есть хоть какой-нибудь выбор линии пове¬дения, элементарная возможность предпочесть один поступок другому. Вот на этом изначально очень небольшом пространстве свободы воли человека и начинает формироваться мораль как своеобразный координатор и организатор очень многих «свободных воль», интересов, стремлений людей в некую единую целостность, существующую в саморегулирующемся режиме.
Конечно, по мере своего развития общество изобрело много других способов регуляции общественных отношений: правовой, административный, технический и пр. Однако моральный способ регуляции продолжает оставаться уникальным. Во-первых, потому, что не нуждается ни в каком организационном подкреплении в виде различных учреждений, карательных органов и т.д. А во-вторых, потому, что моральное регулирование осуществляется в основном через усвоение индивидом соответствующих норм и принципов его поведения в обществе. Иначе говоря, действенность моральных требований определяется тем, насколько они стали внутренним убеждением отдельного человека, неотъемлемой частью его духовного мира, насколько они встроены в механизм мотивации его поведения. Такой регулятор поведения, безусловно, самый надежный из всех возможных. Проблема только в том, как его сформировать.
Сущность морали не менее ясно проявляется и в другой ее функции — оценочно-императивной. Нравственное освоение человеком действительности предполагает разделение всех социальных явлений на «добро» и «зло». С помощью этих основополагающих категорий морали и дается собственно оценка любому проявлению общественной жизни. А уже из утвержденной оценки того или иного факта логично вытекает и соответствующее повеление (императив) индивиду: поступай таким-то конкретным образом, ибо это добро, и, наоборот, воздерживайся от таких-то поступков, потому что это зло. Сформулированные на основе однозначных оценок разнообразных проявлений жизни общества императивы типа «не убий», «не сотвори себе кумира», «поступай по отношению к другому так, как ты хотел бы, чтоб поступали по отношению к тебе» и многие другие направляют нравственное поведение человека.
Познавательная функция морали в известной степени произ-водна от оценочной. В принципе историческое развитие морали можно интерпретировать как своеобразный поиск человечеством наиболее гуманных, достойных и перспективных путей развития и совершенствования как всего общества, так и каждого человека. А конечный результат этого поиска выражается в виде моральной оценки тех или иных социальных образований, которая во многих случаях предвосхищает и даже направляет их теоретический анализ. Моральное одобрение или возмущение каким-либо стилем поведения часто есть самый верный показатель того, что та или иная форма жизни устарела, утратила свое историческое оправдание или, наоборот, знаменует собой хотя и непривычный, но вполне перспективный новый уклад жизни. Состояние нравов в каждую конкретную эпоху есть самодиагностика общества, т.е. его самопознание, выраженное языком моральных оценок, требований и идеалов.
Мораль выполняет и множество других функций — воспитательную, ориентирующую, прогностическую, коммуникативную и др. А все вместе они и определяют социальную роль морали.

Исторические типы морали.
Всякая мораль обусловлена социально-исторически. Конкретный облик в ту или иную эпоху определяется многими факторами: типом материального производства, характером социального расслоения, состоянием государственно-правовой регуляции, условий общения, средств коммуникации, системой принятых обществом ценностей и т.д. Иными словами, качественно разнородные типы общества вызывают появление различных типов моральных систем. Каждый из них своеобразен, неповторим, несет на себе печать своего исторического времени.
Первобытную, к примеру, мораль отличают такие черты, как непосредственный коллективизм, безусловная взаимная поддержка, уравнительное равенство (даже в возмездии за причиненное зло: «око за око, зуб за зуб») и пр. По сути, это даже еще и не мораль в полном смысле этого понятия, поскольку принятые в родовом обществе нормы поведения не обособились еще в качестве самостоятельной формы сознания, не отделились от фактического поведения людей в качестве некоего идеального образца. Первобытный человек полностью растворен в роде, он еще не сформировался как личность и, следовательно, строгое соблюдение им установленных обычаем норм есть результат не свободного морального выбора, а лишь естественно-родовой необходимости. Да и сфера действия первобытной морали не простирается дальше границ рода.
Мораль в подлинном смысле этого слова появляется лишь в классовом обществе. Растущая производительная мощь общества, разделение труда, появление частной собственности на средства производства и его продукты разрывают естественно-родовую, так сказать, кровную связь индивидов, обособляют, отчуждают их друг от друга, лишают общественную жизнь устойчивости и обозримости. При этом разделение труда, возникновение больших и малых государственных образований связывают людей друг с другом, быть может, даже прочнее, чем это делал род, но только связь эта уже иная опосредованная, вещная, отчужденная. В такой ситуации жесткая регламентация родовой жизни теряет свой смысл, человек обретает относительную самостоятельность, расширяется свобода выбора, появляется новый нравственный горизонт. Суть его — в утверждении нравственной самоценности, суверенности отдельного человека. Приходит понимание того, что правила поведения не только задаются внешней необходимостью, но и частично создаются самим человеком, они есть результат сознательного выбора!
Моральный человек раннеклассового общества — это некий набор добродетелей: мудрости, мужества, справедливости, умеренности, правдивости, дружелюбия и т.д. Моральность понимается как совершенство, т.е. нечто такое, к чему человек должен стремиться. Возникает антитеза сущего (то, что есть) и должного (то, что должно быть). Мораль в итоге превращается в некую совокупность абстрактных, внешних по отношению к отдельному человеку норм. Она активно противостоит реально практикуемым нравам, постоянно оставаясь на недосягаемой высоте. Параллель, а может быть, и причинно-следственная связь с материальной сферой очевидна: вещному, отчужденному характеру связи индивидов в экономическом базисе общества соответствует также отчужденный, опосредованный характер их духовных связей, в том числе и моральных.
На этом, кстати, основано различение понятий «мораль» и «нравственность». Под моралью понимают специфическую форму общественного сознания, концентрирующую в себе высокие идеалы и строгие императивы поведения. В понятие «нравственность» вкладывается более «приземленный» смысл: это принципы реального, практического поведения людей, «дела житейские», в которых строгость высокоморальных правил изрядно смягчена.
Мораль, таким образом, «воспаряет в небеса», отрывается от реальных нравов, источник ее происхождения выносится в потусторонние сферы. Моральные нормы и правила начинают интерпретироваться как прямые заповеди Бога (не убий, не укради, не прелюбодействуй и т.д.).
Из всех религиозных моральных систем лучше других нам известна, пожалуй, христианская. Оценивая ее историческую новизну (на момент возникновения) и смелость, следует непременно отметить, что христианская мораль предложила принципиально новую шкалу человеческих ценностей, решительно осудив обычную для конца прошлой эры жестокость, насилие, угнетение и возвеличив «страждущих», неимущих, угнетенных. Именно христианство фактически перенесло центр тяжести в моральной регуляции с внешних, принудительных ее форм на внутренние, подчиняющиеся велениям совести. Тем самым было сформулировано представление об известной нравственной автономии и ответственности личности. Конечно, у христианской морали были не только достоинства, но, надо думать, сила ее многовекового влияния определяется именно ими.
Религиозное обрамление морали как ее основной признак характерно, главным образом, для эпохи Средневековья, феодализма. Другими отличительными чертами морали этого времени обычно признают ее сословие-корпоративный характер, ритуализованно-этикетную форму поведения, применение отношения отцов и детей в качестве универсального ценностного шаблона (монарх, к примеру, выступает в качестве любящего, но строгого отца, а его вассалы — этакие непослушные дети).
Мораль буржуазной эпохи — совсем иная. Прежде всего, она светская (не- или малорелигиозная) и всемирная, т.е. не признающая никаких территориальных, национальных, религиозных и прочих границ и делений. В известном смысле ее можно назвать исторически первой универсальной, т.е. претендующей на общечеловеческий масштаб, системой морали. Ее отличают резко выраженная индивидуалистическая направленность нравов, их в немалой степени эгоистический характер (эгоизм в отличие от индивидуализма есть стремление человека не просто самостоятельно реализовать себя, а непременно за счет другого). Смысловым же стержнем моральных систем буржуазной эпохи следует признать навязанный еще философией Просвещения культ разума. Только разум с его принципиально неограниченными возможностями в состоянии преодолеть анархию зла, сковать его своей активностью, соединить хаотичные устремления людей в некое гармоничное целое.
Свои ведущие черты этот тип морали сохранил и поныне, хотя, конечно, за три с лишним столетия своего существования он не мог не эволюционировать. Эволюция эта выразилась, главным образом, в значительном увеличении степени моральной свободы, в возрастании терпимости общества к многообразным различиям людей, в растущем уважении к индивидуальности каждого человека и т.д.
XX век стал свидетелем попыток создания еще одного типа морали — социалистической. Замысел его создателей в общем-то успешно вписывался в теорию морали: если нравы людей в конечном счете определяются материальными условиями их жизни, то, следовательно, чтобы породить новую мораль, нужно прежде всего изменить эти условия. Что и было сделано (первоначально в России), причем самым радикальным образом. Были решительно перестроены отношения собственности, производства в целом, политики, права и т.д. Изменились и нравы, как в силу «естественного хода вещей», так и под воздействием массированного «нравственного» или «коммунистического воспитания». Ценности коллективизма, интернационализма, идеология всеобщего равенства стали на самом деле внутренними убеждениями множества людей, реальными регуляторами их поведения. Однако несмотря на колоссальные усилия огромного государственного и идеологического аппарата, реальная, практическая нравственность так и не смогла дотянуться до уровня официальной морали, системы норм, зафиксированной хотя бы в известном «моральном кодексе строителя коммунизма».
Для того чтобы разобраться в сути этого своеобразного феномена, необходимо сделать небольшое «теоретическое отступление», поясняющее сам механизм, способ развития морали.

Дуализм морального сознания
Одним из ведущих противоречий морального развития считается несоответствие морали и нравственности, т.е. идеальных, относящихся исключительно к сфере сознания моральных норм и императивов, и реальной моральной практики, т.е. мира человеческих поступков. При этом, когда говорят о несоответствии морального сознания реальным нравам, возникает впечатление, что моральное сознание — это нечто совершенно самостоятельное, существующее каким-то образом вне, т.е. отдельно от индивидов. Но это, конечно, только видимость. Никакого, даже самого возвышенного морального сознания не существует вне сознания тех самых людей, чьи нравы и поведение никак не хотят с ним совпадать. Ведь когда говорят о морали, имеют в виду факты общественного сознания, т.е. то общее, что имеется если не во всех, то по крайней мере во многих индивидуальных сознаниях, иначе ее (морали) существование просто невозможно.
Но как-то нелепо предполагать, что люди думают (одобряют) одно, а делают нечто диаметрально противоположное. Нормальный человек так существовать не может: даже самый безнравственный с общественной точки зрения поступок для индивида должен быть внутренне оправдан, мотивирован положительно. Значит, наряду с официально провозглашенными и одобренными нормами поведения есть еще один слой норм и повелений, принимаемый как бы негласно и нигде не афишируемый, но ничуть не менее действенный. И это тоже факт общественного сознания!
То есть механизм поведения выглядит совсем не так: «думаю одно, а делаю другое», а приблизительно так: «провозглашаю одно, думаю другое, а поступаю не как провозглашаю, а как думаю». И такой способ поведения вовсе не есть обязательно общественное лицемерие. Речь идет просто о разных уровнях общественного сознания: идеологическом (теоретическом) и обыденном (эмпирическом). Расхождение между ними и обусловливает несоответствие «морали» и «нравов».
Таким образом, противоречие это — вовсе не моральной практики и морального сознания, как это принято считать, а противоречие внутри самого морального сознания (общества и каждого индивида). Само моральное сознание двойственно, двухэтажно. В сознании любого индивида до поры до времени могут очень мирно уживаться, например, знание официальных моральных запретов и оправдание обхождения этих запретов. И не потому, что он сознательный лицемер, а потому, что он не теоретик, а моральный эмпирик. Общественный вред от обхода того или иного теоретически обоснованного морального запрета может быть просто не виден, не ощущаем с обыденной, эмпирической колокольни практического индивида. Могут быть и иные ситуации, но суть их одна: дуализм, внутренняя противоречивость самого морального сознания.
Разумеется, это противоречие присуще не только морали, но и другим духовным образованиям: науке, искусству и т.д. Но лишь в морали оно составляет основу механизма ее самодвижения, саморазвития.

Как развивается мораль.
Любые изменения в материальных отношениях порождают новую направленность интересов людей. Существующие моральные нормы перестают соответствовать их новым интересам и, следовательно, оптимально регулировать общественные отношения. Их выполнение уже не дает желаемого результата. В таких условиях незамедлительно меняется практическое массовое поведение людей, игнорирующих существующие моральные нормы; складываются новые отношения — и все это фиксируется общественным сознанием в виде новых норм. Таким образом, суть механизма морального развития заключается в том, что практика поведения находит оптимальные образцы, которые затем оформляются в виде так называемых моральных кодексов или официальных моральных систем.
Отсюда неизбежно следует вывод о том, что некий зазор, люфт между наличными нравами (нравственной деятельностью, отношениями и обыденным нравственным сознанием) и моральной идеологией составляет необходимое условие развития самой морали, основу механизма ее самодвижения. И заключается оно в конечном итоге в том, что нарастающее несоответствие нравов и моральной идеологии периодически приводит к сбрасыванию отживших официальных моральных систем и оформлению новых, учитывающих и закрепляющих объективные изменения в сфере практических нравов. Все говорит о том, что никакая мораль по самой природе этого общественного феномена не может быть внедрена, навязана «сверху», с высоты теоретического уровня (как это возможно, скажем, в науке или политике). Она должна вырасти «снизу», сложиться и оформиться на эмпирическом уровне, который теоретическая мораль может лишь корректировать, служить ему образцом, идеалом.

§1 §2 §3 §4 §5
Copyright © 2004 – 2007 «Dim-Studio»
web-дизайн недорого
все автомобили мира в одном месте
Hosted by uCoz